Мананкова Клавдия Ивановна родилась в 1924 году.

Из воспоминаний.

-Блокада страшнее войны, — делится воспоминаниями женщина.- Тогда и живые на мертвых походили.

И память в который раз возвращает ее в то страшное время. Небывалый мороз на улице, и в общежитие, где разместились  торфоразработчицы, тоже лютый холод. Девушки каждые  сутки, пока было светло, добывали торф, чтобы топились заводы и фабрики города. После смены на ночь выпивали по кружке кипятка и падали в забытье.

-Спасал нас тот самый блокадный кусочек хлеба, мы его делили на ровные части и  добавляли  в кипяток, — рассказывает Клавдия Ивановна. –Мы жили за чертой города, но в блокадном кольце. И мы работали. А это значит, что пайку хлеба могли увеличить. Для нас вес хлебного кусочка мог вырасти и на 100, и на 150 граммов. Зависело это от того, на сколько торфоразработчик выполнит свою рабочую норму. И все же многих похоронили. Мертвых складывали на площадке небольшой больницы. Каждый день тела увозили, но площадка сразу пополнялась новыми.

Не поднялась однажды и Клавдия.        От полного истощения и смерти  ее спасла все та же больница, куда положили ее с кровавым поносом, от которого редко кто выживал. Наша землячка выжила.

Сейчас Клавдия Ивановна живет под присмотром дочери Лидии.

Из воспоминаний дочери

— Когда мы детьми,  мама рассказывала о блокаде, всех тяжестях, которые она пережила. Многие  годы после войны в доме хлеб всегда закрывали белой салфеткой, так делать просила мама. Ни крошки  со стола не падало. И даже сейчас, когда она режет буханку, делает это очень аккуратно, чтобы не раскрошить. Цену хлебу, каждой его крохе,  блокадница знает.